Sia – Salted Wound

Тёплый сентябрь. Листья на деревьях уже начинают желтеть, напоминая о том, что лето заканчивается и наступает осень. Я любила раннюю осень, но так ненавидела холода. Солнце, светившее с утра в моё окно, падало на постель и приятно грело открытые участки тела.
Сегодня я позволила себе выспаться как следует, однако на сегодня у меня были планы. Моя подруга попросила меня прийти к ней в отель, потому что она не жила в Москве, в данном случае, была здесь из – за очередного показа, на котором мы с ней должны были представлять одного брендового модельера. А прийти я должна была по случаю её очередного скандала со своим нынешнем парнем. В этот раз она замахнулась на самого Джареда Лета, на что, про себя, я закатила глаза, прекрасно понимая, какая Аня непостоянная и всё равно это когда - нибудь кончится. Это настало быстрее чем я думала… Вы можете подумать, что я только рада этому, но на самом деле это вовсе не так. Я знала эту девушку уже достаточно хорошо, чтобы не угадать её действий и предпочтений. Она всегда гналась за чем – то совершенным, за чем – то правильным по её мнению. Но она забывала, что она сама слишком сложная, а поэтому ей необходим был противовес, а не перевес. Проще говоря, мне кажется, ей нужен был просто, обычный парень, с которым она бы могла чувствовать себя свободно и комфортно. В данном случае Джареда и Аню разделяло время и вечная её тревога о том, что он сейчас делает, с кем он и куда собирается отправится через пять минут. Контроль. Отчасти её можно было понять, она состояла в отношениях в очень известным человеком… Помню, когда она нас познакомила, я не смогла сдержать удивления и мои зленные глаза, просто округлились от вопроса «Ты… ты серьёзно?»
Первые пару прошедших часов со знакомства с Джаредом, я просто не могла поверить собственным глазам в происходящее. Я визжала про себя, но виду особо не подавала. Только подумайте. Я, обычная девушка, начинающая свою карьеру модели, знакома с Джаредом Лето. Это же невозможно. Многие бы на моём месте сошли с ума, но я, почему то, даже автограф не попросила. Так велик был мой шок.
- Эх, Аня, Аня…
И вот, возвращаясь к реальному времени, всё так и случилось. Вчера вечером мне из отеля звонила Аня и просто плакала в трубку о том, что ей сообщили ужасающую новость.
- Она видела Джареда с какой – то сучкой… Это невыносимо, Насть! Это больше не может продолжаться! Я всё решила, честно… Прошу, приди завтра ко мне днём, мне так нужна твоя поддержка, я боюсь, что сорвусь, не смогу сдержать себя в руках и наговорить лишнего.
Конечно же я согласилась, даже особо не задумываясь о том, что она и без меня наговорит мужчине много чего лишнего. Я смогу лишь постоять за её спиной и попытаться попросить не кричать. С другой стороны, я понимала ситуацию и была готова объяснить Ане, что тот ужин мог ничего не значить, но разве ей это докажешь? Здесь стоило оставить всё как есть. Я желала ей только счастья и не могла позволить ей гнаться за тем, чего он не вытерпит и будет мучить себя с каждым разом.
Итак, собравшись с мыслями и готовая потревожить свои уши, я вышла из дома, по дороге купив кофе. Благо отель находился не так уж и далеко, а погода была потрясающе тёплой. Посему я решила прогуляться пешком, под спокойную музыку в наушниках, которая, как мне казалось, очень хорошо подходила под  оттенки осеннего солнца.
Настроение у меня было приподнятое, потому что портить его заранее я не собиралась. У меня для этого будет время, я уверена.
Светофоры, машины, люди, которых в Москве хоть отбавляй … всем вокруг я готова была восхищаться. Вот что делает с человеком музыка.
Зайдя в отель и сняв солнечные очки, я поздоровалась с персоналом и сообщив о назначенном визите зашла в лифт. Пока я поднималась, я расстегнула кожаную куртку, перебросила светлые волосы на одно плечо, свернула наушники, положив их вместе с телефоном в карман куртки. Стакан с кофе, наполовину полный, всё ещё находился в моей руке. Посмотревшись в зеркало, которое находилось в лифте, я улыбнулась себе и двери лифта, за моей спиной, отворились, доставив меня на нужный этаж. Идя по коридору, я смотрела номера комнат, в поисках нужного и наконец нашла. Нашла я его благодаря Аниному крику.
- Кажется я во время, - подумала я и ухмыльнулась.
Да, подруга в истерике, а я тут ухмыляюсь. Хорошо русские устроились.
Стучу в дверь, поджав губы, подозревая, что сейчас и мне достанется при таком раскладе. Дверь открывает Джаред. Я рада видеть его живым, не пострадавшим от русского пыла.
- Привет, - почти одними губами говорю я, чтобы не разбудить в Ане ещё большего гнева. – Она меня сама попросила прийти, всё нормально…
Заглядываю через плечо, чтобы найти глазами подругу, которая, кажется, что – то продолжает скандировать. Лето даёт мне возможность пройти в номер и я делаю два шага вперёд, но потом останавливаюсь, приподняв бровь. Подруга с порога начинает кричать из – за меня на Джареда, мол зачем это он посмотрел на меня.
- Ты совсем ненормальная, да? (рус)– не повышая голоса спрашиваю у неё я на полном серьёзе. Ненавижу, когда меня начинают обвинять или обвиняют кого – то из за меня, при чём без причин. – Ты чё несёшь? Успокойся пожалуйста и перестань нести этот бред. Тихо шифером шурша едет крыша не спеша, что ли?(рус)
Я привыкла перепрыгивать с одного языка на другой. Когда речь заходила о чём – то серьёзном и с человеком, который точно так же знает русский как и я, тогда английский для меня являлся что – то типа отшучиванием от какой – либо проблемы.
После моей речи, которой я хотела успокоить подругу в меня летит подушка, но пролетает в нескольких сантиметрах от меня.
- Давай, вали! Тебе тоже на меня наплевать! Вали вместе с ним… Может быть между вами тоже что – то было? Или и сейчас есть! Так идите, идите! Можете выяснить все подробности в свободном номере!...  Настя, я сказала дверь закрой с той стороны!
Я просто стояла и слушала всё это, прибывая в некотором ступоре. В последние секунды её речи, меня будто что – то подтолкнуло и я молча вышла из номера, напоследок даже не остановившись и не посмотрев на неё в последний раз, потому что более у нас нет ничего общего. Я считала её слишком хорошей девушкой, чтобы сойтись с ней так быстро…  Наверное нельзя сильно доверять людям, если вы знакомы около трёх месяцев. Я направилась быстрыми шагами в сторону лифта и подойдя к нему нажала на кнопку вызова, но двери не открылись мне… Лифт угнали на один из этажей отеля. Несколько раз понажимав без цели на кнопку вызова я наконец убрала с неё пальцы и просто глубоко выдохнула на пару секунд прикрыв глаза.
Обернувшись и найдя взглядом Джареда я посмотрела на него без каких либо эмоций с оттенком некого вопроса, на который я, двадцати одна летняя, можно сказать, девочка, не знала ответа. Что это было? Меня прогнали за то, что я пришла успокаивать? Может быть я что – то не так сделала? Скажи мне, ты же больше знаешь об этой жизни…

Что такое любовь?
Каждый ответит на этот вопрос по-своему, кто-то под любовью подразумевает совокупность других чувств и эмоций, которые вызывает один конкретный человек, кто-то просто не находит слов, чтобы описать такое большое и сложное чувство.
Пару лет назад, я бы назвал любовью "необходимость". Постоянно быть рядом, постоянно знать, что происходит в жизни любимого человека.
Сейчас, если бы меня спросили, я бы сказал – у каждого своя любовь.
Любовь к родителям, к близким друзьям, к родным братьям и сестрам... Они все разные, вы это чувствуете? Чувствует привкус благодарности, когда думаете про родителей? Ощущаете нежную привязанность к брату или сестре, вызывающее приятные воспоминания о совместно проведенном детстве?..
Мне было с чем сравнивать.
И у моей любви разный вкус.
Сэм – самый важный человек в моей жизни. Каждый шаг мы делали вдвоем, но тем не менее нашли в себе силы пойти в своей дорогой, но готовые каждую секунду подставить друг другу плечо. У этой любви привкус сладкой горечи и уверенности – если не в себе, то в брате. Сэм надежный, и я знаю, что у меня всю жизнь есть родной человек. Который не прогонит, если в три часа ночи я окажусь на его пороге с вещами.
Наверное, поэтому я не умел влюбляться – всю жизнь за меня это делал Сэм. Так распорядилась матушка судьба, разделяя наши способности при рождении.
Я мог влюбится в творчество. В фотографию. В фотографов. В музыку. В картину. В животное. Но черт побери, я не мог влюбится в человека.
То есть, думал, что не мог.
До тех пор, пока не встретил Виви.
Виви.
Не думать. Не вспоминать, отвернуться, сделать вид, что этого не было.
Шутка ли – забыть два года своей жизни, когда вы дышали счастьем на двоих?
У этой любви вкус уходящего лета, горчинка одуванчика и запах крови из неаккуратной царапины.
При мысли о Виви, что-то внутри меня в очередной – миллионный раз – умирает. Я чувствую, как это что-то опять проваливается в бесконечно черную бездну, и будет падать пока я жив.
Что я там говорил про Судьбу?
Сука она, конечно, еще та.
Я не думал, что так бывает. Разделить одну дорогу на двоих на протяжении целых двух лет, и в конечном счете встать на разные.
Я знал, что легко не будет. Уверен был в этом. Но мы не могли бегать друг от друга. Это было невозможно. Делать вид, что все в порядке тоже был не вариант – все знали, что все совсем не в порядке. Сэм уж точно.
Я стал жалок, раз уж утешаюсь себя мыслями о том, что скоро увижу Виви с тем, что там же будет Сэм! Все будет хорошо, потому что я буду чувствовать его поддержку. Обязан чувствовать.
Причину вечеринки я не уловил – мне было неважно. Я три недели безвылазно сидел в студии, периодически даже ночевал там, и мне позарез нужно было расслабится.
Тупо смотрю в бутылку пива, сунутую мне одним из приятелей. Вокруг смех, шутки, разговоры, музыка, пиво и закуски. А я стоял с унылым лицом и не представлял, чем себя занять.
– Виви? – переспрашиваю, уловив где-то фоном знакомое имя.
Знаете, будто весь шум, звучащий на фоне – все разговоры и голоса – слились в одно прозвучавшее имя. И я расслышал только его.
– Да, я вроде бы видел здесь Виви, – повторяет стоящий рядом друг. – Вы... разговаривали?
Качаю головой. Она где-то здесь. Все-таки пришла...
Мы не разговаривали. Мы кричали друг на друга в последний раз, и я не был уверен, что хочу повторить опыт.
– Ничего, еще помиритесь, – подбадривает меня друг. Сглотнув ком в горле, обреченно киваю. Конечно. Мы помиримся. Перестанем ходить вокруг друг друга коршунами, сможем поговорить о том, что между нами произошло и возможно даже останемся друзьями. Но я бы на это не рассчитывал.
Я знал ее, но еще лучше я знал себя. Я делал ее несчастной, поэтому в произошедшем была только моя вина.
– Фил? – окликнул меня все тот же друг. – Пойдем на кухню, притащим еще пива.
Машинально киваю, действую механически. Переставлю ноги, периодически прикладываюсь к своей бутылке – но вкуса алкоголя не чувствую. Если он там вообще.
– Вот держи, – в какой-то момент мне в руку запихнули пачку с чипсами и оттеснили обратно в коридор. Так и не понял, зачем я нужен был на кухне.
– О, смотри, Виви! – радостно меня обрадовали все тот же друг и хлопнул по плечо.
Медленно оборачиваюсь. Виви? Прямо здесь? Прямо сейчас? Видит меня?
Необоснованно начинаю нервничать. Она выглядит потрясающе, и на мгновение я теряю дар речи.
– Привет.
– Виви... – выдавливаю, но получается очень уж жалко. Наверное, мне стоит сказать, как мне жаль. Или что она отлично выглядит. Но светский разговор не получается: все происходит очень быстро, Виви заталкивают в приоткрытое рядом помещение, а следом за ней и меня, я ничего не успеваю предпринять, только наступить на ногу другу, но кажется их было двое, я так и не успел ничего понять, спотыкаясь у порога. Пока сражался с собственным равновесием, дверь успела щелкнуть.
– Ребят, не смешно! – рычу недовольно, бросаясь на дверь. – Откройте! – пинаю не в чем не повинную дверь ногой, но она выдерживает.
За стеной – голоса, довольных своей задумкой друзей. И они удаляются.
– Черт! – еще раз пинаю дверь и бросаю взгляд на замершую и ошарашенную Виви.
– Могу сломать ее, – предлагаю ей, хоть и понимаю абсурдность этой ситуации. избегая смотреть ей в глаза. Хотя игнорировать в непосредственной близости более чем невозможно. 
– И платить даже за нее не буду, вот уроды! – однако настоящей злости я не испытываю. Глухое раздражение, осевшее кислым привкусом во рту.
Наши общие друзья сделали абсолютно неправильный вывод из нашей ссоры. Они не поняли главного – мы не просто поссорились.
Мы расстались.

Сказать, что Лютный переулок был местом на любителя, причем на любителя с каким-то особо извращенным вкусом, значило бы не сказать ничего. Иногда непроизвольно можно поймать себя на мысли, что очутился в Мерлином проклятом месте где-то за пределами Лондона. Сырость впиталась в стены домов, узкие темные проулки, ответвляющиеся от главной улицы, и вовсе пестрили разношерстными запахами неопознанного происхождения, не говоря уже про сомнительного вида публику, учитывая, что низшие слои общества прочно заняли свою нишу именно в этой части магической Британии. Но что до любителей, то Родольфус был тем самым человеком, кому мрачность Лютного переулка доставляла некое удовольствие и зачастую лучшим образом отражала его настроение. Впрочем, учитывая тот факт, что он с детства привык к достойной жизни, а не к жалкому существованию и общению с отбросами, то при взгляде на некоторых особо омерзительных представителей магического мира Лестрейнджу хотелось тут же стереть их с лица земли. И тем не менее он охотно закупался в местных лавках, где за хорошее вознаграждение продавцы доставали товары поразительной редкости, обходя стороной все законы и запреты, или же пропускал стаканчик огневиски в пабе. К слову, именно в пабах можно было встретить интересного для Лютного переулка собеседника, который, опустошив бутылку, щедро рассказывал про новые артефакты, поступившие в подпольную продажу, или об уличных торговцах, с которыми можно было договориться и сбросить цену на десяток галлеонов. Да, черный рынок процветал за спиной Министерства. Те, конечно, прекрасно знали о делах, что творились в ста метрах от Косого переулка, и даже время от времени устраивали рейды, но подловить кого-то было практически невозможно, вот и возвращались с пустыми руками или, в лучшем случае, с пойманным карманником. А давать добро на прикрытие всей улицы никто не решался, да и ходил слушок, что сами работнички уважаемого Министерства не брезговали брать процент с продаж.
Лестрейндж имел авторитет в этих кругах, а владелец одной из лавок и вовсе любезно посылал сову как только появлялось что-то, что могло заинтересовать мужчину. Чистокровные были в почете даже среди отбросов, конечно, куда там! Ни один из них не стоил и мизинца тех, в чьих вена текла чистая кровь. К тому же слухи расползались быстро, пробираясь в самые темные закоулки Лондона, в том числе и о Пожирателях смерти, которые невольно наводили ужас и страх. Кто захочет связываться с тем, кто возможно стоит за десятком убийств и исчезновений? Инстинкт самосохранения брал свое и отсутствовал лишь у безумцев. Каждый хотел жить, даже самая жалкая тварь, трепеща от страха, молила о пощаде и призывала на помощь Мерлина. Люди были смешны и глупы. Спрашивается, зачем сдалась тебе шкура, если не осталось тебя самого? Ведут существование, вырывая друг у друга галлеон из глотки, который потом же потратят на выпивку - ни идей, ни целей, ни желаний. Зачем топтать землю, позоря род волшебников, если пользы от тебя меньше, чем от флоббер-червя. Тех хотя бы на зелья можно пустить.
Родольфус посетил одного своего давнего знакомого, который в эти, чего уж таить, смутные времена был тесно связан с деятельностью последователей Темного Лорда. Настолько тесно, что наладил контакт с заграничными поставщиками и мог раздобыть артефакты поразительной мощности. По приказу следовало отыскать что-то, что могло бы сравниться с заклинанием Империуса, подавлять волю и заставлять действовать так, как пожелает владелец артефакта. В Хогвартсе близился очередной учебный год, а они, Пожиратели смерти, уже прочно стояли на ногах и были готовы принять в свои ряды новых соратников, молодое поколение - самых одаренных из них. Неокрепшая психика в свою очередь легко подвергалась влиянию.
Торговец поручился, что нужный артефакт будет доставлен в течение месяца. Выбирать тому не приходилось - платили хорошо, а вот в случае невыполненной работы его ожидали крайне недовольные гости на пороге в лице супругов Лестрейндж. Так что в безупречности сделки можно было и не сомневаться. Уже возвращаясь назад и решив напоследок заглянуть в паб, Рудо был вынужден столкнуться с компанией местных воров, которые как раз и попадали под квалификацию "низшие создания". Ребята были известны тем, что не брезговали выяснением отношений между собой, дуэлями и даже маггловского типа драками, подрезали сумки у неосторожных и неопытных покупателей, имели туповатое выражение лица и крайне скудный словарный запас, а также знали всех и каждого в Лютном переулке, пытаясь установить собственные порядки, хоть и пока безуспешно. Родольфус лишь бросил на них презрительный взгляд и, не церемонясь, толкнул плечом одного из них, освобождая себе дорогу. Мужчины были увлечены какой-то молодой особой - видимо очередная жертва их приятного времяпровождения. Такой своеобразный метод знакомства был нормой в здешних местах, к тому же приставали всегда либо к случайно оказавшимся не в то время не в том месте "новичкам", либо к девицам их же уровня. В первом случае такая встреча будет хорошим уроком юной особе, во втором - стандартный вечер. Собственно, Рудо никогда не было дела до того, кто и как развлекается, учитывая, что его моральные границы были уже давно размыты, а то и вовсе стерты. В любой другой ситуации он бы прошел мимо без оглядки и каких-либо душевных терзаний впоследствии, если бы не одно "но". Девушка, у которой спал капюшон, прикрывавший лицо, и которая пятилась назад от надвигавшихся амбалов, была Прим. С Берками он в свою очередь знался еще с ранних лет. Их семьи были друзьями, часто наведывались в гости друг к другу, проводили совместно субботние вечера и воскресные обеды. За эти годы Примроуз стала для него своего рода младшей сестрой, которая росла на его глазах, а те, кто были близки ему, заслуживали того же уважения, что и он сам. И уж точно стайка жалких бродяг не имела права прикасаться своими грязными руками к окружению Лестрейнджа.
-Примроуз, что ты здесь забыла? - в голове не укладывалось, что она одна, Салазар подери, одна потащилась в самый неспокойный проулок этой улицы. -Не слышала никогда, что здесь творится? И где мистер Берк? Или наставления уже пропускаешь мимо ушей?
Лестрейндж обошел компанию и встал рядом с девушкой, на всякий случай достав палочку и переведя взгляд на мужчин напротив, которые слегка успокоились и теперь замерли на своих местах, пытаясь понять, что произошло, и разинув рты, словно стадо пустоголовых великанов.
-Развлечения найдете себе в другом месте, - Родольфус положил Прим руку на плечо, собираясь увести прочь. -А с этой многоуважаемой леди чтобы я впредь вас рядом не видел. В противном случае сами знаете, какое веселье вам светит. С моей-то щедростью будете друг друга по всем подворотням собирать.
Лестрейндж, все еще не отпуская девушку, направился к ближайшему бару, который на фоне других был относительно приличным заведением, видимо, из-за того, что славился высокими ценами, да и среди посетителей Лютного хватало состоятельных волшебников из высших слоев.
-Садись, сейчас закажу что-нибудь, - Родольфус говорил сухо, в приказном тоне, и все-таки таким образом скорее проявлялось несвойственное ему беспокойство, нежели раздражение, злость же в свою очередь была направлена на безответственность и необдуманный поступок, а не на саму девушку. -Я считал, что ты благоразумнее. Жизнь не дорога стала? Да здесь в лучшем случае ограбить могут, а в худшем потом косточек будет не найти. Что такого срочного могло понадобиться?